Я всегда верила, что все будет хорошо. Нет, не безрассудно, конечно: когда живешь во дворе, возле подъезда, безграничная вера в лучшее – самый главный враг, но надежда – вот та, которая заставляет подойти к протянутой руке, потереться щекой – поддерживала меня всегда. А теперь я не просто верю – я знаю, что вы придете и скажете: "Ну что, Сальчичон, пойдем домой!"
Вы ведь придете?